В период репрессий 1930-х годов многие представители еврейского народа были сняты со своих высоких должностей, а затем арестованы и расстреляны – например, те же Генрих Ягода и Карл Радек. Впрочем, антисемитизм здесь был не при чём – власть "избавлялась" от всех, кто казался ей неблагонадёжным или опасным. При этом национальность человека не имела никакого значения – репрессировали и русских, и украинцев, и грузин, и представителей многих других народов.

После начала Великой Отечественной войны юдофилия в Советском Союзе достигла своего пика. В условиях противостояния Адольфу Гитлеру с его нацистской идеологией, где евреи подлежали физическому уничтожению, СССР обязан был стать защитником тех, кто подвергался геноциду. Необходимо это было в первую очередь для успешной внешней пропаганды, которая обеспечила бы поддержку другой крупной стороны с большим процентом еврейского населения – США.

Для выполнения своей цели – призыва о помощи "братьям-евреям" члены комитета издавали газету на идише, ездили с выступлениями по западным странам, занимались освещением нацистских преступлений по отношению к еврейскому народу.

За годы войны Еврейскому Антифашисткому Комитету удалось собрать больше 33 млн. долларов в поддержку советских вооружённых сил, а также бесчисленное множество гуманитарной помощи в виде продовольствия и медикаментов. Но главное достижение комитета – это ускорение открытия второго фронта. Горячее желание отомстить за геноцид сподвигло американскую элиту, во многом состоящую из евреев, быстрее заняться формированием ударных соединений для высадки в Нормандии. Свою цель ЕАК выполнил хорошо, даже слишком хорошо, – в будущем это аукнется как организации, так и её членам.

В том же году в СССР началась борьба с безродными космополитами – людьми, политические взгляды которых считались "антипатриотическими". Такими, в понимании советского руководства, были в первую очередь евреи – созданный в 1948 году Израиль и визит её премьер-министра Голды Меир в СССР устроили в стране настоящий ажиотаж и рост еврейского самосознания.

Резкий всплеск национального единения был для Советского Союза крайне невыгоден, и потому борьба с безродными космополитами стала масштабной кампанией, которая, прикрываясь лозунгами о "русофобии и угнетении русской культуры", душила осознание евреев как отдельной нации в её зачатке. Репрессиям подверглись все возможные "лидеры мнений" той эпохи – от масштабной газетной травли пострадали литераторы и журналисты, философы и историки.

Завершилась же сталинская эпоха, пожалуй, самым громким судебным процессом того времени – "делом врачей". Согласно обвинениям, в СССР долгие годы действовала хладнокровная группа "убийц в халатах". На их счету, по подложным данным МГБ, были десятки отравленных важных партийных деятелей. На врачей еврейского происхождения "спихнули" даже убитого в 1934 году Сергея Кирова, из-за которого в своё время началась волна массовых репрессий.

В качестве мотивации преступлений "врачей-убийц" власть вновь решила выставить еврейский национализм – мол, практически все врачи были отпетыми сионистами и стремились своими действиями приблизить развал Советского Союза для последующего создания на его месте капиталистического государства:

Новый виток советского антисемитизма произошёл в 1967 году из-за "Шестидневной войны" – вооружённого конфликта Израиля с коалицией арабских стран (Египта, Ирака, Сирии и Иордании). Все эти государства были союзниками и геополитическими партнёрами Советского Союза, получали от него военную и гуманитарную помощь. Внезапная победа Израиля в войне ослабила влияние СССР на Ближнем Востоке и отчасти дискредитировала мощь советской военной техники. Из-за этого Советской Союз разорвал официальные дипломатические отношения с Израилем, а само это государство в советской государственной риторике заклеймили "капиталистическим сионистом-агрессором".

Газеты той поры с невероятной регулярностью помещали на передовицы обвинения в сторону евреев-сионистов. Это, в итоге, настолько "перекормило" советского обывателя постоянными инвективами в сторону Израиля, что члены правительства этой страны (например, министр иностранных дел Абба Эвен и министр обороны Моше Даян) стали для него чуть ли не знакомее и "ближе", чем собственные, советские министры. Пресыщение израильской темой, которая начала появляться и в совершенно неожиданных, бытовых аспектах жизни обычных людей, высмеял в знаменитой поэме "Москва-Петушки" Венедикт Ерофеев:

Другим, неожиданным для советского правительства, результатом массовой антиизральской пропаганды стал расцвет диссидентского движения, ключевое место в котором заняли евреи. Они, увидевшие победы своего народа, которые для "агрессорского эффекта" во много раз раздула советская пресса, вдохновились достижениями маленькой страны.

Акции протеста, возникновение "самиздата" и даже подпольной оппозиционной журналистики (например, "Хроники текущих событий") стали настоящей головной болью для советского правительства "застойной" поры. Аресты и принудительное отправление в психиатрические лечебницы полностью решить проблему не помогали.

В 1970-х годах власти решали выпустить часть наиболее политически активных евреев из страны. Некоторых силовые структуры выгоняли силой, что впрочем, одновременно с этим не мешало клеймить уезжающих в Израиль "предателями", "пособниками капиталистов" и "сионистами".

Одновременно с этим советская интеллигенция пыталась хоть как-то защитить еврейское население страны и высмеять позицию советского обывателя, который оправдывал свой антисемитизм смесью религиозных предубеждений, советских агиток и городских легенд . Наиболее точно в своей песне сделал это Владимир Семёнович Высоцкий (тоже, кстати, еврей):

Впрочем, и юдофобия из простого населения никуда не делась. Но из массовой она стала точечной – ненавидеть было принято уже не народ, а лишь узкую прослойку олигархов: Абрамовича, Березовского, Гусинского. Да и тут еврейское происхождение скорее присоединяли по инерции: в первую очередь в вину ставили неуместное богатство и "серое кардинальство". Сохранялся по привычке и бытовый антисемитизм, воспитанный старшими поколениями, анекдотами про Рабиновича и советской антисионистской агитацией. Такой тип шовинизма мы можем увидеть у балабановского Данилы Багрова, который к евреям "как-то не очень", но почему так – и сам не знает.

Один из наиболее серьёзных всплесков постсоветского антисемитизма произошёл в 1998-ом году, когда в стране случился дефолт, и курс рубля в очередной раз за десятилетие рухнул. Народ, который в своём большинстве слабо разбирался в экономике, требовал простого и понятного объяснения кризиса. Его смог предоставить генерал Альберт Макашов, который в ходе телевизионного интервью обвинил во всех неурядицах евреев-олигархов. По его мнению, высокопоставленные сионисты взяли под контроль правительство и изнутри разрушают Российскую Федерацию.

Для решения этой проблемы генерал предложил олигархов отправить в тюрьмы, а всех других евреев выгнать из страны. Конспирологические речи генерала Макашова в духе "Протоколов сионских мудрецов" осудили практически все политические партии того времени, кроме националистов и КПРФ. И если ультраправые поддерживали Альберта Макашова во всех пунктах его речи, то коммунисты осудили поголовный антисемитизм генерала, но полностью одобрили мысль о сионистах, захвативших власть в России. Так партия Геннадия Зюганова своеобразно продолжила антиеврейскую политику Советского Союза:

Понятные тезисы Макашова, поддерживаемые одной из популярнейшей российских партий, вызвали заметный рост антисемитских настроений. После выступления генерала участились стычки на национальной почве и нападения на синагоги. Любопытный казус тогда произошёл в Москве, где в 1998-ом году была арестована группа молодых людей, вдохновлённая выступлением генерала. Посчитав, видимо, что евреи–сионисты очень умны и любят играть в "Что? Где? Когда?", толпа направилась в Нескучный Сад, где под националистические выкрики избила охранника и попыталась сорвать съёмки телепередачи.

Чуть позже, уже в 2005 году, имя генерала вновь всплыло в связи с громким антисемитским скандалом – "Письмом 5000". Тогда, в начале "нулевых" группа активистов, среди которых был и Макашов, отправила к Генеральному прокурору запрос о привлечении к уголовной ответственности членов еврейских сообществ. Они обвинялись подписантами в пропаганде насилия по отношению к православному населению страны:

Текст письма отчётливо подчёркивал, что ответственность за "свои преступления" должны понести исключительно "евреи, исповедующие иудаизм". Таким образом, за практически столетнюю историю российской государственности антисемитизм прошёл своеобразный круг по колесу Сансары – перейдя от монархического антисемитизма за "иудейскую веру" к советской травле за национальное происхождение, в начале ХХ-го века юдофобия завершила свой цикл в "Письме 5000", где определением "еврейства" вновь стала вера. Впрочем, одна большая разница есть: в XXI веке ненависть к семитскому народу государство поддерживать не стало, что дало многим надежду на разрыв многовековой "традиции" ненависти к евреям.