Далай-лама пьёт вино
Мысль воплощается в слове, а слово воплощается в действии. Слова – это события, это явления, которые подчас могут создавать и разрушать, вводить в заблуждение, открывать правду и... менять восприятие, переворачивать сознание и приводить к озарению. Но, чтобы постичь это, нужно распознать мудрость, спрятанную в форме слова.
О том, что сокрыто в стихах VI Далай-ламы Цаньянга Гьяцо, в материале Лады Жиновой.
О том, что сокрыто в стихах VI Далай-ламы Цаньянга Гьяцо, в материале Лады Жиновой.
«Кто не хочет помнить,
Что не вечны люди,
Тот не знает сути,
Пусть на вид и мудрый»
XIV Далай-лама Тэнцзин Гьяцо
Далай-лама, Великий учитель, самый известный «перерожденец» и духовный лидер буддистов.
Нынешний XIV Далай-лама Тэнцзине Гьяцо давно не живёт в Тибете. Его прибежищем стала индийская Дхарамсала после эмиграции из страны в 1959 г. вследствие Тибетского восстания. К этому привела цепочка событий, берущая своё начало ещё в начале XX в., когда предыдущее воплощение XIV Далай-ламы - Далай-лама XIII - провозгласил независимость Тибета от окончательно развалившейся империи Цин.
Новое китайское правительство считало, что имеет право на территорию Тибета, но тибетская сторона указывала, что территория Тибета была связана (читай завоёвана) именно с маньчжурской династией империи Цин. Поэтому новое правительство не имело права на Тибет. Но через 40 лет китайское коммунистическое правительство под эгидой «мирного освобождения Тибета» захотело вернуть то, что считало своим. Новый, XIV Далай-лама, был вынужден уехать. Вместе с ним бежали и тибетцы. За год с марта 1959 года в Бутан, Непал и Индию бежали около 80 тыс. человек1.
Действия одного предшественника Далай Ламы стали одним из череды условий для исхода тибетцев из Тибета. Действия другого - «Великого пятого» за 3 века до этого привели к объединению светской и духовной власти в Тибете.
Галерея концептов
Каждый Далай-лама несет учение Будды в мир своими действиями и речью. И кажется, что все Далай-ламы в представлении европейцев - «классические восточные учителя» с далёких гор, обладающие тайными и непостижимыми знаниями. Возможно, воплощениями понятного воспитанным в реалиях христианской культуры концепта «святой андрогинности», когда фигура мудреца настолько сакрализирована, что становится неким воплощением Бога с атрибутами чистоты и непорочностями. Такой Далай-лама в нашем восприятии - концепт.
А любой концепт должен быть разрушен
Среди четырнадцати воплощений Далай-ламы был тот, кто не попадал в «классический образ Великого Учителя». Он писал стихи, стрелял из лука, любил вино и женщин. Этот Далай-лама не принял полные монашеские обеты, а вместо скромных одежд носил шёлк и длинные волосы. И даже так VI Далай Лама - Цаньянга Гьяцо - нес буддистское учение в мир при помощи поэзии.
«Великий пятый» и «лжедалай-лама»
«Я Держатель Знанья
Днём – в дворце Потале,
Но "распутный малый"
Ночью – в Шоле, Лхасе»
Предшественник - Цаньянга Гьяцо - V Далай-лама Нгаванг Лобсанг Гьяцо вошел в историю Тибета как «Великий Пятый». При нем произошло окончательное возвышение школы гелуг и объединение в руках Далай-ламы светской и духовной власти.
Сам V Далай-лама, как отмечал цепон Вангчуг Деден Шакабпа, автор ряда книг о тибетской культуре и истории, был:
Сам V Далай-лама, как отмечал цепон Вангчуг Деден Шакабпа, автор ряда книг о тибетской культуре и истории, был:
“
Спокойным и серьёзным, а затем проявил себя смелым и решительным. Немногословный, он всегда был убедительным. Будучи гелугпинцем, он поддерживал выдающихся лам других традиций, за что подвергался изрядной критике. Он игнорировал её, поскольку предпочитал быть знакомым с верованиями и учениями соперников, чем оставаться невежественным в их отношении... Он был сострадательным по отношению к подданным и мог быть безжалостным при подавлении восстаний.
«Великий Пятый» скончался в Лхасе в 1682 году. Его смерть скрывали на протяжении 16 лет. Сценарий «Далай-лама переродился, да здравствует Далай-лама» в условиях Тибета XVII в. разыграть было нелегко. Смена правителя всегда влечет за собой период политической нестабильности, к тому же ни один Далай-лама не мог перевоплотиться и тут же начать управлять Тибетом.
Деси (регент) Сангье Гьяцо
Много лет смерть пятого скрывалась его доверенным лицом - Сангье Гьяцо.
Сангье Гьяцо впоследствии получил всю полноту власти в Тибете и стал регентом. Так получилось, потому что последние годы жизни Пятый почти не появлялся на публике. Сангье Гьяцо не составило труда скрыть «факт ухода», поэтому регент смог спокойно править Тибетом от лица пятого, живущего в уединении.
Когда об уходе Далай-ламы стало известно, Сангье Гьяцо пришлось предъявить новое перевоплощение – мальчика, родившегося в 1683 г. в области Мон и, по утверждению регента, обладавшего всеми необходимыми признаками, в частности, опознавшего личные вещи Пятого Далай-ламы. В 1697 г. мальчика объявили VI Далай-ламой.
Из-за того, что Сангье Гьяцо много лет скрывал смерть Далай-ламы V и предписанное время поисков его нового «явления» миновало, появились сомнения в том, что новый Далай-лама определен правильно. И с каждым годом количество подозрений только возрастало.
Будущий VI Далай Лама Цангьянг Гьяцо родился в семье последователей Ньингма – одной из четырёх школ тибетского буддизма, школы «старых переводов». В это время самой влиятельной школой в Тибете была гелугпинская.
Новый Далай-лама оказался весьма способным, но мало подходящим для своего сана молодым человеком. Он был одаренным поэтом. Некоторые исследователи называют его «вторым по значению после Миларепы2». Но монашеская жизнь Цангьянг Гьяцо явно претила.
Учение, вино и женщины
«Сколько испытаний
В жизни столь недолгой!
Пусть сведёт опять нас
Юность жизни новой!»
Он много писал о женщинах, о любви, о вине и Дхарме. В его поэзии переплетены духовное и мирское.
Это размышление о перерождении, мысли о скоротечности и непостоянстве страданий и человеческой жизни. Всё заканчивается и исчерпывается, но вместо скорби и сожаления, эти строки наполнены надеждой на новую встречу в человеческом теле (что не слишком вероятно).
Исследователи считают, что в стихах VI Далай-ламы отразились все те обстоятельства, которые определили его трагическую судьбу: Шестой умер в возрасте 26 лет.
«На бумаге буквы
Расплылись от влаги,
В сердце образ милой
Не стереть никак мне»
Из-за обилия любовной лирики исследователи считают, что основными мотивами являются неразделённая или тайная страсть, необходимость вести тайную ночную жизнь.
Но стихи Цаньянг Гьяцо не «любовная лирика Далай-ламы», а учения. Можно спорить о том, являлся ли Шестой настоящим воплощением Пятого, но нельзя отрицать: Цаньянг Гьяцо был великим учителем. Его образ жизни можно воспринимать как экстраординарный, но стоит вспомнить истории знаменитых индийских махасиддхов и тантрических практиков, чья внешность и поступки также вызывали недоумение у окружающих, в то время как в действительности это были признаки высоких духовных свершений.
«Коль склонится к Дхарме
Та, что сердцу люба,
То и я отправлюсь
В горы – прочь отсюда»
Слова сплетаются в тексты, наполненные мирским и духовным.
Цаньянг Гьяцо влюбляется и вместе с этим размышляет о своем положении. Это попытка совместить земные устремления и высшее буддистское учение.
«Лик ламы напрасно
Представлять пытаюсь,
А любимой образ
В сердце ясный-ясный»
Стихи можно воспринимать как маленькие учения о мирских привязанностях. Мешают ли привязанности достичь великого пробуждения, т.е. состояния Будды? Да, если продолжать за них цепляться. Состояние Будды – состояние 100% счастья. И оно постоянно. Одна из самых главных иллюзий, которой подвержен человек, – восприятие себя и своих выборов как чего-то постоянного. Деньги, любовь, слава – такое ощущение, будто это продаст билет в «вечное блаженство», но, к сожалению (а в некоторых случаях и к счастью), всё непостоянно.
«Если бы о Дхарме
Думал столь же рьяно,
Как о милой, – буддой
В этой жизни стал бы»
«Знай, вернусь я скоро, я в литан слетаю»
Лхавзан-хан
Поведение Цаньянга Гьяцо настолько отличалось от «ожидаемого», что слухи о «лжеДалай-ламе» усилились
Духовная политика и практика молодого Далай-ламы вызвала недовольство со стороны ряда видных лам, выступавших за «чистоту» учения. Эти ламы обратились за помощью к военному покровителю Тибета - ойратскому хану Лхавзану. Обострился конфликт между ханом Лхавзаном и верхушкой Тибета во главе Сангье Гьяцо, который к тому моменту уже перестал быть регентом, но все еще помогал управлять страной.
В ходе военного столкновения Сангье Гьяцо был пленен и 6 сентября 1705 года казнен
Положение в Тибете стало шатким. В соседнем Китае понимали, что в дела Тибета могли вмешаться джунгары. Считалось, что Сангье Гьяцо заключил с Джунгарией соглашение о военной поддержке. Китайский император Канси и глава ойратского племени хошутов Лхавзан-хан, считавшийся военным покровителем Тибета, понимали, что «вакуум» власти в стране снегов могут заполнить их противники-джунгары.
Поэтому летом 1706 г. Цаньянг Гьяцо по приказу маньчжурского императора Китая Канси был арестован и отправлен в Пекин под монгольским конвоем. Далай-ламе не суждено было добраться до Пекина.
Поэтому летом 1706 г. Цаньянг Гьяцо по приказу маньчжурского императора Китая Канси был арестован и отправлен в Пекин под монгольским конвоем. Далай-ламе не суждено было добраться до Пекина.
14 ноября 1706 г., по официальной китайской версии, Цаньянг Гьяцо скончался в районе озера Кукунор от болезни
Поползли слухи, что Далай-ламу убили. Позже появилась версия, что Цаньянг Гьяцо жив и поселился среди монголов в области Алашань. Что точно случилось с Цаньянгом Гьяцо после ареста никто не знает, но цепочка Далай-лам не прервалась.
«Дай, журавль, мне крылья
– Сила в них литая.
Знай, вернусь я скоро,
Лишь в Литан слетаю»
Цаньянг Гьяцо ушел, но вместо него скоро вернулся новый Далай-лама. Седьмого - Келсанга Гьяцо - нашли в Литане. Считается, что Седьмого искали именно там, поскольку Цаньянг Гьяцо упомянул Литан в одном из стихотворений, тем самым указав на место своего нового рождения.
«Сердце сжалось грустью...
- Свидимся, поверь мне»
- Свидимся, поверь мне»
В песнях Шестого Далай-ламы много о мирской любви - страсти к женщинам, потерях, расставаниях. Кажется, что размышления о Дхарме и Просветлении должны создавать некую дуальность, ведь в текстах явно возникает оппозиция между «мирским» и «духовным». Однако следует понимать, что для достижения просветления и обретения «духовности» буддистам не обязательно становиться монахом, уходить от мирской жизни. Марпа - великий Учитель, принесший из Индии в Тибет многие элементы буддийского учения Ваджраяны, был домохозяином. Цель не в том, чтобы отгородиться от мира и отказаться от всех желаний.
Нет, нужно трансформировать своё отношение к привязанностям: не бояться их, но и не цепляться
Кажется, что Цаньянг Гьяцо использовал искусный метод, на своем примере показав, что даже у Далай Ламы могут быть мирские желания. В этом нет ничего страшного, потому что порок можно трансформировать в добродетель. А мирская жизнь и любовь к женщинам могут гармонично сосущестовать вместе с великими учениями.
«О зерцало кармы,
Что в аду у Ямы!
Дай в грядущей жизни
То, что здесь не дало!»
Кажется, что Цаньянг Гьяцо использовал искусный метод, на своем примере показав, что даже у Далай Ламы могут быть мирские желания. В этом нет ничего страшного, потому что порок можно трансформировать в добродетель. А мирская жизнь и любовь к женщинам могут гармонично сосущестовать вместе с великими учениями.